Что же было самым главным символом молодой страны советов? Конечно же обыкновенный пролетариат. В 17 году было создано множество агитационных плакатов, на которых смелый пролетариат борется с буржуазией. По логике, Никита Сергеевич Хрущёв должен был уважать этот символ «молодого государства», но так ли это было на самом деле?
Расстрел в Темиртау.
В 1959 году в Карагандинской степи (Центральный Казахстан) летние деньки выдались на редкость жаркими и контрастными. Люди не могли выдержать температуру до 37 градусов по Цельсию в тени, а ночью она падала до плюс пяти. А в палаточном городке Темиртау при такой температуре рабочим было вообще невозможно работать (он был сооружен для добычи угля, черных руд, цветных металлов и ртути), а к тому же начались массовые заболевания. Вот такие условия были для обычного рабочего. Власти было глубоко плевать на этих людей. Они только замалчивали эти проблемы. Главным очагом восстания рабочих стала восточная окраина Темиртау, где был расположен главный палаточный городок. В ночь на воскресенье 2 августа около 100 рабочих-комсомольцев возвращались с центральной городской танцплощадки. Отведав кипяченой воды из огромного металлического бака, они в ярости его опрокинули: вода оказалась протухшей. К этому бунту были предпосылки. Допустим, с 1959-го стали дорожать одежда, обувь, бытовые приборы, некоторые продовольственные товары, а также были увеличены нормы выработки без повышения зарплаты, и качество продовольствия ухудшалось и сокращался его ассортимент. Перейдём к нашему бунту. Вскоре об этих событиях знал весь город. Утром 3 августа около 800 человек разгромили отделения милиции, начали громить торговые и общественные учреждения. А местные власти никак не реагировали на призывы демонстрантов сесть за стол переговоров, угрожая применить военную силу. Сам же Хрущёв отдал приказ о блокировке Темиртау и частично соседней Караганды войсками. В случае необходимости-открыть огонь. В Караганду 5 августа на подавление восстания прибыли свыше 400 солдат и офицеров во главе с генерал-майором Запевалиным. Генерал не хотел пойти на уступки рабочим и приказным тоном призвал демонстрантов разойтись и отказаться от «антисоветских провокационных требований и действий». В солдат полетели камни, кирпичи, бутылки; появились небезызвестные «коктейли Молотова». В итоге военные открыли огонь. Количество погибших и пропавших без вести со стороны протестующих превысило, по данным казахстанского МВД, 150 человек, а среди военных потери составили около 70 солдат и офицеров. Убитых бунтарей свалили в общую могилу и быстро сровняли это место с землёй… Но власть это ни чему не научила. 3—5 октября 1959 года произошло очередное восстание молодых рабочих, но только уже на строительстве «Казахстанской Магнитки». Рабочие, прибывшие в Темиртау из Европейской части, были разгневаны из-за чрезвычайно плохих условий, представлявшими резкий контраст с обслуживанием занятых вместе с ними граждан из стран Восточной Европы. Волнения начинались в 3 часа дня на рабочей столовой, а потом перекинулись на базар. Рабочие не боялись отрядов милиции и соорудили баррикады, а вскоре около полутора тысяч человек присоединилось к восставшим. Солдаты прибыли из Караганды, но были быстро разоружены рабочими. Власть призывала партийных активистов, которые взывали к «сознательности масс». 5 октября специально переброшенные части внутренних войск начали наступление с использованием оружия. Очевидцы свидетельствуют о большом числе жертв при подавлении восстания.
В 1959 году в Карагандинской степи (Центральный Казахстан) летние деньки выдались на редкость жаркими и контрастными. Люди не могли выдержать температуру до 37 градусов по Цельсию в тени, а ночью она падала до плюс пяти. А в палаточном городке Темиртау при такой температуре рабочим было вообще невозможно работать (он был сооружен для добычи угля, черных руд, цветных металлов и ртути), а к тому же начались массовые заболевания. Вот такие условия были для обычного рабочего. Власти было глубоко плевать на этих людей. Они только замалчивали эти проблемы. Главным очагом восстания рабочих стала восточная окраина Темиртау, где был расположен главный палаточный городок. В ночь на воскресенье 2 августа около 100 рабочих-комсомольцев возвращались с центральной городской танцплощадки. Отведав кипяченой воды из огромного металлического бака, они в ярости его опрокинули: вода оказалась протухшей. К этому бунту были предпосылки. Допустим, с 1959-го стали дорожать одежда, обувь, бытовые приборы, некоторые продовольственные товары, а также были увеличены нормы выработки без повышения зарплаты, и качество продовольствия ухудшалось и сокращался его ассортимент. Перейдём к нашему бунту. Вскоре об этих событиях знал весь город. Утром 3 августа около 800 человек разгромили отделения милиции, начали громить торговые и общественные учреждения. А местные власти никак не реагировали на призывы демонстрантов сесть за стол переговоров, угрожая применить военную силу. Сам же Хрущёв отдал приказ о блокировке Темиртау и частично соседней Караганды войсками. В случае необходимости-открыть огонь. В Караганду 5 августа на подавление восстания прибыли свыше 400 солдат и офицеров во главе с генерал-майором Запевалиным. Генерал не хотел пойти на уступки рабочим и приказным тоном призвал демонстрантов разойтись и отказаться от «антисоветских провокационных требований и действий». В солдат полетели камни, кирпичи, бутылки; появились небезызвестные «коктейли Молотова». В итоге военные открыли огонь. Количество погибших и пропавших без вести со стороны протестующих превысило, по данным казахстанского МВД, 150 человек, а среди военных потери составили около 70 солдат и офицеров. Убитых бунтарей свалили в общую могилу и быстро сровняли это место с землёй… Но власть это ни чему не научила. 3—5 октября 1959 года произошло очередное восстание молодых рабочих, но только уже на строительстве «Казахстанской Магнитки». Рабочие, прибывшие в Темиртау из Европейской части, были разгневаны из-за чрезвычайно плохих условий, представлявшими резкий контраст с обслуживанием занятых вместе с ними граждан из стран Восточной Европы. Волнения начинались в 3 часа дня на рабочей столовой, а потом перекинулись на базар. Рабочие не боялись отрядов милиции и соорудили баррикады, а вскоре около полутора тысяч человек присоединилось к восставшим. Солдаты прибыли из Караганды, но были быстро разоружены рабочими. Власть призывала партийных активистов, которые взывали к «сознательности масс». 5 октября специально переброшенные части внутренних войск начали наступление с использованием оружия. Очевидцы свидетельствуют о большом числе жертв при подавлении восстания.
"Расстрел в Новочеркасске".
Версия властей событий в Новочеркасске, самого значительного и известного стихийного народного выступления против власти в послевоенной истории СССР, очень проста и глупа:"хулиганствующие" и уголовные элементы, тайные и явные антисоветчики, пьяницы и маргиналы с помощью провокаций, угроз и принуждения сбили с правильного пути толпу несознательных рабочих и, несмотря на усилия «сознательных» — коммунистов, комсомольцев, дружинников и «передовиков», повели ее за собой против Советской власти. Такой бред эти дяди из «больших кабинетов» втирали обычным людям, но сами знали свой прокол. В информации заместителя председателя КГБ при Совете Министров СССР в ЦК КПСС о массовых беспорядках в г. Новочеркасске от 7 июня 1962 года отмечалось, что на Новочеркасском электровозостроительном заводе им. Буденного, где как раз и начались волнения, «уже имели место факты, когда некоторые рабочие кузово- сборочного цеха приходили на завод, но в течение трех дней не приступали к работе, требуя от дирекции улучшения условий труда». Причина недовольства была проста. В начале 1962 года администрацией завода пересматривались нормы выработки, «в результате чего у некоторой категории рабочих понизилась заработная плата до 30%». Ещё «бензин в огонь» подлила новость о повышении цен на мясомолочные продукты в среднем до 30%. У обычных людей эта новость не вызвала какой-то радости, а рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода (НЭВЗа), которые и без того не могли похвастаться удовлетворительными условиями ни на производстве (труд в цехах тяжёл, а забота о трудящихся — минимальна), ни в домашнем быту, вообще разозлила. Их недовольство стократно усугублялось тем, что накануне повышения цен администрация НЭВЗа, зная о последующем удорожании продуктов питания, объявила об увеличении норм выработки на производстве на те же 30%, то есть, фактически — о снижении зарплаты. По замечанию В. А. Козлова, «ничего более глупого в то время сделать было нельзя».Также предпосылкой к бунту был и этот нюанс. НЭВЗ, будучи формально передовым и преуспевающим заводом, реально был одним из самых технически отсталых в городе. На нем, особенно в «горячих» цехах, преобладал тяжелый физический труд, бытовые условия были неудовлетворительны (недостаток бытовок, перебои в подаче водыи т. п. ). Зарплата у большинства — низкая. В результате — текучесть кадров и готовность администрации принимать на работу всех без разбора, в том числе и тех, кого никуда больше не брали — освободившихся из заключения уголовников. По сообщению И. Мардарь, со ссылкой на ветеранов завода, среди рабочих попадались и люди непосредственно обиженные властью — бывшие раскулаченные и расказаченные. Теперь переходим к основным событиям. Уже утром на заводе стали собираться группы рабочих, возмущённо обсуждавших последние инициативы заводской администрации и руководства страны. К этой группе, бросившей работу, стали подходить другие. Собралось уже 20−25 человек. Начальника цеха, призывавшего вернуться к работе, послали куда подальше, а сами продолжили дискуссии в заводском сквере. Известие о волынке дошло до директора. Он отправился к бузотерам, однако успеха не добился. Узнав о появлении Курочкина, в сквер потянулись другие рабочие. Толпа росла на глазах. Люди в резкой форме высказывали свои претензии. Разговорами всё могло бы и закончиться, но т Курочкин еще больше обозлил рабочих, сказав: «Если не хватает денег на мясо и колбасу, ешьте пирожки с ливером». Толпа просто взбесилась, а Курочкин еле вырвался оттуда и вернулся в заводоуправление. К 11 часам утра (время перерыва у первой смены) в сквере собралась толпа уже в 300−500 человек. Она двинулась к площади заводоуправления, требуя директора. Начались беспорядки. У разных людей, даже, родилась мысль о придании своему протесту некоторой упорядоченности, о его (протеста) идеологическом и организационном оформлении. Формовщик Удовкин забежал в цех и на листе бумаги написал некий «подстрекательский лозунг». Кто-то из находившихся рядом коммунистов попытался отобрать крамольный призыв. Удовкин испугался, а свое творение порвал и сжег. Приблизительно в 11.30 большая толпа людей подошла к заводоуправлению, прорвалась через проходную и вышла на заводскую площадь. В это время на заводе находились секретари горкома КПСС, парткома завода, сотрудники УКГБ. Однако, по свидетельствам, собранным И. Мардарь, они в это время фактически бездействовали, либо их деятельность была полностью парализована. На площади у заводоуправления поначалу собралась толпа в 300- 500 человек. Группами они возбужденно обсуждали новые цены и сниженные расценки. Поползли слухи, фактически представлявшие собой программу ближайших действий: забастовали де рабочие Сельмаша, они остановили пассажирский поезд, разобрали рельсы и т. п. К 12 часам дня собралась уже большая толпа, находилось в 100 метрах от железнодорожного полотна «Так что не только идея остановки поезда носилась в воздухе, но и железная дорога, что более существенно, была, как говорится, под рукой. Около пешеходного туннеля под железной дорогой собралось много народа. Кричали: „Нужно остановить поезд“. На столбы залезли мальчишки и громко свистели. Именно в это время, по рассказу одного из свидетелей, появился на опоре щит с лозунгом о мясе, масле и повышении зарплаты. На железнодорожных путях началось сооружение баррикады из разломанного штакетника. Вскоре появился поезд. Толпа устремилась ему навстречу. Впереди бежала двадцатилетняя комсомолка Г. Полунина. Увлекая за собой толпу, она подхватила чей-то упавший на землю красный платок и привязала его к палке. В конце концов, красная косынка, превратившаяся развевающийся флаг, оказалась на заграждении из штакетника, сложенного на путях. Вскоре демонстранты направились к зданию Новочеркасского горкома КПСС (бывший Атаманский дворец, ныне переданный Музею истории донского казачества). Здесь, как надеялись рабочие, с ними встретятся и поговорят представители власти. В город, действительно, срочно прибыла и разместилась в горкоме группа высокопоставленных партийных функционеров: члены Президиума ЦК КПСС Ф. Р. Козлов, А. И. Микоян, А. П. Кириленко, Л. Ф. Ильичёв, Д. С. Полянский, секретарь ЦК КПСС А. И. Шелепин. Вскоре демонстрация беспрепятственно преодолела мост через Тузлов и приближается к горкому, а партийные бонзы из Москвы срочно ретировались. Забастовщики фактически захватили горком (одновременно группа демонстрантов ворвалась в близлежащий отдел милиции на улице Московской). Здесь и наступила развязка трагедии: солдаты попытались воспрепятствовать „бунтовщикам“, дав залп поверх голов, а затем начали стрелять на поражение. По официальным данным, 24 человека были убиты на площади перед горкомом (ещё двое погибли вечером того же дня при невыясненных обстоятельствах), свыше 80 ранены. И хотя волнения продолжились до 3 июня, исход конфликта был предрешён. Власти начали заминать это. Началась расправа с его участниками. 122 человека привлекли к суду. Семерых активных „бунтовщиков“ приговорили к смертной казни, большинство получили сроки заключения от 10 до 15 лет в колонии строгого режима.
Версия властей событий в Новочеркасске, самого значительного и известного стихийного народного выступления против власти в послевоенной истории СССР, очень проста и глупа:"хулиганствующие" и уголовные элементы, тайные и явные антисоветчики, пьяницы и маргиналы с помощью провокаций, угроз и принуждения сбили с правильного пути толпу несознательных рабочих и, несмотря на усилия «сознательных» — коммунистов, комсомольцев, дружинников и «передовиков», повели ее за собой против Советской власти. Такой бред эти дяди из «больших кабинетов» втирали обычным людям, но сами знали свой прокол. В информации заместителя председателя КГБ при Совете Министров СССР в ЦК КПСС о массовых беспорядках в г. Новочеркасске от 7 июня 1962 года отмечалось, что на Новочеркасском электровозостроительном заводе им. Буденного, где как раз и начались волнения, «уже имели место факты, когда некоторые рабочие кузово- сборочного цеха приходили на завод, но в течение трех дней не приступали к работе, требуя от дирекции улучшения условий труда». Причина недовольства была проста. В начале 1962 года администрацией завода пересматривались нормы выработки, «в результате чего у некоторой категории рабочих понизилась заработная плата до 30%». Ещё «бензин в огонь» подлила новость о повышении цен на мясомолочные продукты в среднем до 30%. У обычных людей эта новость не вызвала какой-то радости, а рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода (НЭВЗа), которые и без того не могли похвастаться удовлетворительными условиями ни на производстве (труд в цехах тяжёл, а забота о трудящихся — минимальна), ни в домашнем быту, вообще разозлила. Их недовольство стократно усугублялось тем, что накануне повышения цен администрация НЭВЗа, зная о последующем удорожании продуктов питания, объявила об увеличении норм выработки на производстве на те же 30%, то есть, фактически — о снижении зарплаты. По замечанию В. А. Козлова, «ничего более глупого в то время сделать было нельзя».Также предпосылкой к бунту был и этот нюанс. НЭВЗ, будучи формально передовым и преуспевающим заводом, реально был одним из самых технически отсталых в городе. На нем, особенно в «горячих» цехах, преобладал тяжелый физический труд, бытовые условия были неудовлетворительны (недостаток бытовок, перебои в подаче воды
Расстреляны:
Зайцев Александр Фёдорович, 1927 г. р.
Коркач Андрей Андреевич, 1917 г. р.
Кузнецов Михаил Александрович, 1930 г. р.
Мокроусов Борис Николаевич, 1923 г. р.
Сотников Сергей Сергеевич, 1937 г. р.
Черепанов Владимир Дмитриевич, 1933 г. р.
Шуваев Владимир Георгиевич, 1937 г. р.
После смещения Хрущёва многие осуждённые были отпущены из мест лишения свободы, однако официально реабилитация состоялась лишь в конце 1980-х. Шестеро из расстрелянных полностью реабилитированы, одному оставлено обвинение в хулиганстве (максимум, что ему полагалось по закону — три года).Генерал Шапошников был окончательно освобождён от ответственности. Но восстановления в партии он дождался лишь в 1988 году. Реабилитация всех осуждённых произошла в 1996 году, после указа Президента РФ от 08.06.1996 г. № 858 „О дополнительных мерах по реабилитации лиц, репрессированных в связи с участием в событиях в г. Новочеркасске в июне 1962 г.“
Источники:
1)"ГОРЬКАЯ ПАМЯТЬ НОВОЧЕРКАССКА»
К 50-ЛЕТИЮ НОВОЧЕРКАССКОЙ ТРАГЕДИИ 1962 ГОДА.
2)"Владимир Козлов-НЕИЗВЕСТНЫЙ СССР. ПРОТИВОСТОЯНИЕ НАРОДА И ВЛАСТИ."
3)"Волков О. Новочеркасск, 2 июня 1962 // Комсомольская правда: Газета. — 1991. — 27 апрель".
4)"Хроника бунтов в СССР".
5) «Народные бунты хрущевской „оттепели“: Неизвестная история.»
Автор- Валерий Ермолов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий